Сергей ЛОЗУНЬКО: Медведеву
отводится роль российского Ющенко
План «десталинизации». Такое неофициальное название
получила российская программа «Об увековечении памяти жертв тоталитарного
режима и национальном примирении», подготовленная Президентским советом по
правам человека (ПСПЧ).
Как сообщают информагентства России, авторы программы
как образец использовали западногерманскую послевоенную программу
деидеологизации (иными словами — денацификации). Прямо назвать свой прожект
«декоммунизацией» и «десоветизацией» в рабочей группе по исторической памяти
ПСПЧ не рискнули, поэтому, вероятно, используют эвфемизмы вроде
«детоталитаризации» и «десталинизации». Но это форма.
А по сути предлагаемый ими план полностью соответствует
неоднократно исходившим от Запада посылам о приравнивании нацизма и коммунизма,
гитлеризма и сталинизма с навязчивыми требованиями к России «переосмыслить» в
соответствующем русле свою историю (особенно советскую). Ранее официальная
Москва жестко отбивала подобные попытки, справедливо расценивая такого рода
«посылы» как антироссийские провокации, как фальсификацию истории.
В 2006 г. доклад о «Необходимости осуждения
преступлений тоталитарных коммунистических режимов» (а в первоначальном варианте
осуждались «преступления коммунизма») рассматривался на сессии ПАСЕ, и
российская делегация расценила его как «антироссийский демарш».
Вспомним реакцию российского МИДа в июле 2008 г. на
прокламацию о «порабощенных народах» (подобные филькины грамоты ежегодно
распространяются Вашингтоном на основании закона, принятого еще в эпоху
«холодной войны»), подписанную тогдашним президентом США Бушем.
26 июля 2008 г. Департамент информации и печати МИДа
России распространил следующий комментарий: «В общем, все как обычно, но на
этот раз появилось одно «новшество»: совершенно недвусмысленно поставлен знак
равенства между германским нацизмом и советским коммунизмом, которые теперь
трактуются как «единое зло» XX века.
Как бы ни относился американский президент к периоду
Советского Союза и коммунистической идеологии... ни с исторической точки
зрения, ни с общечеловеческой эти американские «параллели» не выдерживают
критики. Осуждая злоупотребления властью и неоправданную суровость
внутриполитического курса советского режима того времени, мы тем не менее не
можем равнодушно отнестись к попыткам уравнять коммунизм с нацизмом и
согласиться с тем, что они были движимы одними и теми же помыслами и
устремлениями.
Исторические факты непреложно свидетельствуют, что
именно СССР внес решающий вклад в победу над германским фашизмом. Именно
благодаря Советскому Союзу, ратному и трудовому подвигу советских людей Европа
была спасена от нацистской оккупации и порабощения. Память об этом навсегда
сохранится в сердцах благодарных потомков... Кстати, нельзя не видеть, что
оценки подобного рода лишь подпитывают усилия тех, кто в политических,
корыстных целях стремится сфальсифицировать факты и переписать историю
заново... Это неправильный путь».
Камня на камне не оставила официальная Москва от
провокационной резолюции Парламентской ассамблеи ОБСЕ по демократии от 1 июля
2009 г., уравнивающей сталинизм и нацизм и призывающей к «международному
осуждению тоталитарных режимов». Тогда авторы резолюции «Воссоединение
разделенной Европы» предложили считать, что «в XX веке европейские страны
пострадали от двух мощных тоталитарных режимов, которые несли с собой геноцид и
преступления против человечества, — нацистского и сталинского». Среди авторов была,
к примеру, депутат литовского сейма Вилия Алекнайте-Абрамикене, известная
инициативами по запрету использования в Литве советской символики.
Для безоговорочного осуждения тоталитаризма ОБСЕ
предложила учредить общеевропейский «день памяти жертв сталинизма и нацизма»,
приурочив его к подписанию советско-германского договора о ненападении от 23
августа 1939 г. (т. н. пакта Молотова—Риббентропа). А от России как участника
ОБСЕ потребовала отказаться от «демонстраций во славу советского прошлого»
(прозрачный намек на военные парады 9 мая) и избавления от структур,
«приукрашивающих историю» (речь, очевидно, шла о российской Комиссии по борьбе
с фальсификацией истории).
В Москве этот документ резонно сочли «политическим
демаршем против России», «оскорбительным антироссийским выпадом» и «насилием
над историей». А глава российской делегации в ОБСЕ, замглавы комитета Госдумы
РФ по международным делам Александр Козловский отмечал: «Те, кто ставят на одну
ступень нацизм и сталинизм, забыли, что именно сталинский Советский Союз понес
самые большие жертвы и внес наибольший вклад в дело освобождения Европы от
фашизма».
Но усилия Запада, судя по всему, все-таки дают
результаты. Теперь уже нашлись те, кто предлагает России своими собственными
руками организовать против себя самой «антироссийские демарши», «оскорбительные
выпады» и прочее «насилие над историей» (в частности, насилие над советским
периодом истории России). Причем теперь «идеологи» обретаются непосредственно
возле президента России — в «его» Совете по правам человека.
Такое ощущение, что Россия вступает в новый период
горбачевщины. Тогда ведь тоже была «перезагрузка» отношений с США (и шире — с
Западом), только именовалась она «новым мЫшлением». Тоже «избавлялись от
тоталитарного наследия» и «переосмысляли историю». Чем это все закончилось,
известно: Россию «избавили» от части собственных граждан, от союзников,
территорий, национального богатства, «переосмыслили» ее мировую роль и
значение, низведя последние (уже в ельцинско-козыревские времена) до ранга второсортной
державы, с которой можно уже и не считаться.
Не сомневаюсь, что и новый этап «избавления от
тоталитаризма» и «переосмысления истории» — буде указанный прожект получит
реальное воплощение — ничем хорошим для России не закончится.
Что же рекомендуют предпринять новые «освободители
России» ее президенту? Оказывается, сообщает 30 марта «Интерфакс»,
предлагается: «Принять официальное постановление о том, что публичные
выступления государственных служащих любого ранга, содержащие отрицание или
оправдание преступлений тоталитарного режима, несовместимы с пребыванием на
государственной службе». Это один из пунктов плана «десталинизации».
По словам Михаила Федотова, являющегося председателем
Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека,
задача программы «детоталитаризации» — «изменить общественное сознание, чтобы
россияне почувствовали себя свободными людьми свободной страны» (31.03.2011,
«Коммерсант»).
Свободные люди свободной страны — это, безусловно,
прекрасно. Но как это коррелирует с запретом на выражение своих мыслей? Хотя
сей запрет и будет относиться только к госслужащим. Получается, «свободная
Россия» (в представлении таких федотовых) — это страна, в которой свободно
можно только поливать грязью советское прошлое. Т.е. в рамках
«детоталитаризации» предлагается установить... тоталитаризм антисоветского
пошиба.
Кроме того, предлагается перезахоронить тело Ленина,
массово переименовать города, улицы, учреждения и т.д., названные в честь лиц,
«несущих ответственность за массовые репрессии и другие тяжкие преступления
против прав и свобод граждан». «Ответственных» за «преступления», надо
полагать, будет определять не суд — оных назначат в этой самой «рабочей
группе», которая в своих «аналитических» материалах уже оперирует терминами
«преступления», «преступный» и т.п. применительно к СССР и деятелям советской
эпохи.
«Антитоталитаризм» предлагается сделать «частью
официальной политики России», а выступление президента РФ в День памяти жертв
политических репрессий — традиционным.
По мнению разработчиков концепции «детоталитаризации» и
«десталинизации», «для освобождения» российского народа жизненно необходимо
пересмотреть официальные праздники и даты (опять-таки с целью отказа от всего,
что связано с советским периодом).
К примеру, предлагается отменить празднование Дня
милиции и ввести День полиции, который и отмечать 7 июня — мол, в этот день в
1718 г. Петр Первый учредил в Санкт-Петербурге Главную полицию. Но одно дело,
если бы речь шла об обращении к историческим корням. В этом случае был бы смысл
в дискуссии: надо ли упразднять ставшую к нынешнему дню привычной дату во имя
«исторической справедливости»? Но ведь это подается под соусом
«детоталитаризации общественного сознания».
Каким образом перенос праздников «детоталитаризирует»
это самое общественное сознание россиян — известно, очевидно, только самим
разработчикам плана. Полагаю, никто из историков не рискнет утверждать, что
полиция Петра Первого (император, как известно, лично изобретал изощренные
пытки) была либеральней советской милиции.
Еще более странно выглядит идея переименовать День
народного единства, недавно возрожденный в России и отмечаемый 4 ноября
(впервые был учрежден указом царя Алексея Михайловича в 1649 г. и праздновался
вплоть до 1917-го).
По мнению «переосмыслителей истории», нужно
«переименовать странновато звучащий День народного единства в «День памяти
жертв гражданской войны и национального примирения»... Такое переименование тем
более логично, что и события 1612 г. символизировали конец «смуты», то есть
фактически были окончанием гражданской войны», — говорится в предложениях об
учреждении общенациональной государственно-общественной программы «Об
увековечении памяти жертв тоталитарного режима и о национальном примирении».
При чем здесь гражданская война и окончание смуты? Ведь
не секрет, к какому событию приурочен День народного единства: освобождению
Москвы от иностранных интервентов (конкретно — от польских захватчиков) бойцами
народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского.
Благодаря народному единству Россия была спасена от иностранного владычества.
Но «переосмыслителей-детоталитаризаторов» такие
исторические смыслы не устраивают. Поэтому они предлагают подменить их новыми,
надуманными, зато «политкорректными» по отношению к Западу и, очевидно,
непосредственно к Польше. Явно дает о себе знать и процесс т.н. «примирения» с
поляками. России уже приходится уступать свою историю (и, как видим, советским
периодом дело не ограничивается).
Предложения об учреждении общенациональной
государственно-общественной программы «детоталитаризации» были переданы
разработчиками российскому президенту 1 февраля в Екатеринбурге. А теперь —
согласно заявлению г-на Федотова в комментарии российскому «Коммерсанту»
(31.03.2011) — указанная программа одобрена Дмитрием Медведевым, и работа над
ней идет уже «в режиме разработки документов».
Программа («Об увековечении памяти жертв тоталитарного
режима и о национальном примирении»), на основе которой теперь разрабатываются
документы, в цельном виде опубликована на сайте «2000» («Мы страна не Ленина и
Сталина»).
Как указывают разработчики программы, «первая и
главная» ее цель — «модернизация сознания российского общества через признание
трагедии народа времен тоталитарного режима». Но, скажите, кто и где в России
сегодня отрицает, что в ХХ веке имела место трагедия народа? Соответственно, с
«признанием» оного факта Федотов со товарищи, мягко говоря, опоздали.
Но главное: что за «модернизированное сознание» народа
хотят получить авторы программы? Очевидно, такое же, какое прививали немцам
после Второй мировой войны, — сознание, обремененное чувством исторической
вины, цивилизационной ущербности (все делали «не так», шли «не туда»). Народное
сознание, питаемое не победами и достижениями, а трагедиями, — это сознание
пораженцев. Через такие «модернизационные» программы народу можно привить
только комплексы неполноценности, идеологической и цивилизационной зависимости
от «прогрессивных», развивавшихся «правильно» (понятно, где живут
«прогрессивные» и «правильные», — на Западе).
Вторая заявленная цель — «обеспечение поддержки
программе модернизации страны со стороны наиболее образованной и активной части
населения... это дополнительно повысит морально-политический авторитет
нынешнего руководства страны», — сказано в документе.
С чего авторы взяли, что антисоветчики есть «наиболее
образованная» часть населения, неизвестно. Как эти «наиболее образованные и
активные» умеют «модернизировать страну» — они уже показали, еще в 90-х.
При этом ничего не сказано, как их усилия по
«модернизации страны» отразятся на другой части российского населения, этой
«модернизации» не жаждущей. А в том, что т.н. «детоталитаризация» будет
отрицательно воспринята значительным числом россиян, можно не сомневаться.
Достаточно обратиться к социологическим исследованиям, которые свидетельствуют
о том, что отношение к советскому прошлому у многих (можно даже сказать — у
большинства) граждан России совсем иное, чем у разработчиков данной
«программы». К примеру, 31 марта «Левада-Центр» обнародовал данные последнего
опроса о роли Сталина в истории страны: 45% россиян считают, что Сталин своей
политикой и действиями сыграл положительную роль в истории страны, 35% оценили
его деяния отрицательно.
Таким образом, есть все основания утверждать, что
«программа» — вопреки еще одной заявленной цели («Окончание гражданской войны,
развязанной в 1917 г.») — приведет к новому расколу, к очередному делению на
«красных» и «белых», к новому витку «холодной гражданской войны». А
модернизация в условиях расколотой страны вряд ли возможна.
К слову, резко отрицательно эта программа была
воспринята и читателями интернет-версии «2000». На момент написания материала
при 1411 уникальных просмотрах поддержали план «детоталитаризации» 17 человек,
против — 174!
«Третья (цель. — С.Л.) — укрепление объединительных
тенденций на территории бывшего СССР и, возможно, бывшего «соцлагеря» — через
осознание общности трагического прошлого», — сказано в документе. «Общее
трагическое прошлое» — в противовес общему великому прошлому.
Т. е. в сознании людей, проживающих в бывших советских
республиках, предлагается закрепить тот факт, что их совместное прошлое с
Россией — трагическое. На какие «объединительные тенденции» можно рассчитывать
в таких обстоятельствах? Наоборот, «геть від Москви!» — к такой мысли
подталкивают жителей постсоветских государств разработчики программы (вручающие
русофобам новый, «российский», аргумент против реинтеграции постсоветского
пространства). Ведь и СССР затрещал по швам в конце 80-х, когда акцент стал
делаться не на достижениях, а на трагедиях.
Наконец, четвертая цель — «укрепление международного
престижа страны». «Осуждение Президентом тоталитарного режима, преклонение
колен Премьер-министром перед Катынским крестом уже сыграли очевидную позитивную
роль. Признав, что вся Россия — «большая Катынь», начав оказывать знаки
уважения жертвам тоталитарного режима самостоятельно, добровольно, без
принуждения, страна может только вызвать к себе уважение со стороны всех
нормальных людей и народов», — говорится в документе.
Последняя фраза сама по себе примечательна. Кого авторы
считают «нормальными людьми» — они не уточняют. Но еще более интересно было бы
узнать о «нормальных народах». Очевидно, по их мнению, бывают народы и
«ненормальные».
Однако о международном престиже. Понятно, как
поднимается международный престиж государства от успехов в той или иной области
— от победы в войне или от запуска первого человека в космос. Но какого
«укрепления международного престижа государства» можно ожидать от страны,
постоянно стоящей на коленях по причине трагедий прошлого и вообще своего
«неправильного» — с точки зрения сегодняшнего дня — развития в течение долгих
десятилетий?
Поднялся ли престиж СССР в конце 80-х? России — в 90-е?
Очевидно, что нет. Имело место прямо противоположное. И теперь эти «грабли»
опять предлагаются ради «подъема престижа».
Почему, скажем, США не поднимают свой престиж разного
рода покаянием «за геноцид индейцев», «преступления во Вьетнаме», «за
уничтожение сотен тысяч иракцев» в течение последних нескольких лет.
Почему в Соединенных Штатах никому в голову не приходит
«укрепить международный престиж» «покаянием за Абу-Грейб и Гуантанамо»? Не
говоря уж о том, чтобы «модернизировать сознание» американцев постоянным
будированием этих фактов на государственном уровне? Или, скажем, почему
американцы не занимаются построением мемориалов жертвам расовой сегрецации (к
слову, законодательно запрещенной в США только в 1964 г.)?
Наоборот, Вашингтон предпринимает все мыслимые и
немыслимые усилия (вплоть до создания «информационного спецназа»), дабы не
допустить утечки и распространения компрометирующей — с их точки зрения —
информации.
Точно так же поступают и все остальные страны Запада. И
только Россия опять должна предстать на мировой арене эдаким международным
«идиотом», который сечет себя, как известная унтер-офицерская вдова.
Совершенно очевидно, что «подъем престижа» такого рода
методами закончится тем же, чем закончился в конце 80-х — начале 90-х: падением
авторитета страны ниже нулевой отметки, а уж от желающих предъявлять ей
претензии и требовать компенсаций отбоя не будет.
Меры, предлагаемые авторами программы
«детоталитаризации», очень напоминают то, что намеревался осуществить на
Украине Виктор Ющенко.
О запрете оспаривать «преступления тоталитаризма»
говорилось выше (чем не аналог ющенковской «заборони на публічне заперечення
голодомору як геноциду українського народу»).
Если Ющенко покрыл всю Украину «голодоморными»
памятными знаками, то в российском варианте «избавления от тоталитаризма» это
звучит так: «необходимо провести массовую установку обелисков и иных знаков
памяти как в местах захоронения жертв тоталитарного режима, так и в городах и
селениях, где их арестовывали и откуда их вывозили».
При Ющенко штамповались т.н. «Книги памяти» (в которые,
как мы знаем, записывали и тех, кто умер по возрасту, из-за неизлечимой болезни
или даже от пьянства, а то и вовсе ныне еще живущих). А Федотов со товарищи
предлагают: «Выработка и принятие единой государственной программы создания
Книг памяти жертв тоталитарного режима и создание на их основе Единой базы
данных «Жертвы тоталитарного режима в СССР».
На Украине в «оранжевые» годы пытались выставить всю
советскую историю как сплошную трагедию. То же самое в рассматриваемой
программе: «стимулировать и повсеместно развивать музейную работу, направленную
на освещение трагических страниц советской истории». Как видим, музейную работу
предлагается перенацелить не на отражение советской истории вообще (в которой
были и просто победы, и грандиозные свершения), а с акцентом на «трагические
страницы». Мягко говоря, странный подход к исторической правде.
Ющенко создал «институт национальной памяти» (причем
«память» эта, не секрет, ярко выраженная антисоветская) по образцу аналогичных
«институтов» в Польше, Грузии, странах Балтии и т.д. Чем занимаются эти конторы
— известно: по большей части — распространением антироссийских фобий да
оправданием разного рода негодяев (скажем, бывших эсэсовцев), все «заслуги»
которых в том, что боролись с СССР и Россией. До последнего времени Москва
расценивала эти «институты» как источники исторических фальсификаций.
А теперь «детоталитаризаторы» не только предлагают
официальной Москве и со своей стороны легитимизировать все «научные наработки»
указанных «институтов», но и дополнить их следующим: «Рекомендуем и создание
Международного института памяти, призванного стать центром совместной работы
обществ и государств бывшего СССР (бывшего «соцлагеря») по преодолению
тоталитарного прошлого, сближению позиций в оценках исторических событий ХХ
века». Понятно, как будет происходить это «сближение». «Сближаться в
исторических оценках» придется России — с русофобскими же концепциями,
наработанными за два последних десятилетия. И т.д.
«Эти меры должны подготовить политико-правовую оценку
преступлений прошлого — в форме официальной декларации от имени как
исполнительной, так и законодательной власти, а также, вероятно, в форме
авторитетного юридического решения, квалифицирующего преступные деяния в
соответствии с нормами права. Отсутствие такой оценки является важнейшим
препятствием для «детоталитаризации» российского общественного сознания», —
говорится в документе.
Заметьте, не то что правовой, но даже политико-правовой
оценки «преступлений прошлого» еще нет, как нет и «авторитетного юридического
решения, квалифицирующего преступные деяния в соответствии с нормами права», —
но о самих «преступлениях» и «преступниках» речь идет как об установленном
факте!
Авторы документа уже все заранее предрешили, все оценки
раздали, требуется лишь формальное их закрепление. Подгонка исторических и
юридических фактов под идеологический (антисоветский и — по сути —
антироссийский) заказ. Впрочем, такие подходы вполне в стиле
«переосмыслителей-детоталитаризаторов».
Элени Беллу: Интернационализм в марксистской теории
Коммунистическая
партия Греции - Мысли о новом интернационале
Коммунистическая партия Греции (КПГ) считает
принципиально необходимым
выразить на международном уровне, единым и отчётливым
образом, авангардную
идейную, политическую и организационную роль рабочего
класса.
Теоретической основой этого принципа, основанного К.
Марксом и Ф.
Энгельсом, является международная деятельность и роль
капитала, которую мы
кратко рассмотрим в свете современных событий. Для
обеспечения своего
воспроизводства в качестве экономического социального
отношения капитал
превзошел «национальные - государственные» границы, в
которых он установил
политическую власть. В стремлении укоренится и обеспечить
своё господство
над феодальными отношениями, а также отменить
ограниченность натурального
хозяйства, местного рынка и мануфактурного производства
капитал установил
свою политическую власть. Международная торговля и
акционерные кампании –
явления проанализированные Марксом, обрели новое значение
и признаки с
конца 19-го века и особенно в 20-ом веке. Это произошло
при помощи
обширного экспорта капитала с целью проведения прямых
иностранных
инвестиций; через создание в международном масштабе
фондовых рынков и
других рынков финансового капитала (например, Всемирного
Банка, МВФ и
других); и посредством международного состава акционеров
инвестиционных
компаний. На этой основе после Второй Мировой Войны,
несмотря на
сохранение остроты капиталистической конкуренции (между
предприятиями и
государствами), международной империалистической системой
были
сформированы более мощные центры для разработки единой
стратегии. В
отношении государств, где в прошлом строился социализм,
эта стратегия была
направлена против власти рабочего класса. В
капиталистических государствах
она была направлена против рабочего класса, его
революционных организаций
и движений. Эти центры разработки единой стратегии и
деятельности
международного капитала занимались координацией принятия
решений
(например, большая семёрка (G-7), ставшая большой
двадцаткой (G-20)) и
стали органами прямого экономического (МВФ, Всемирный
Банк, ВТО и т.д.) и
военного (НАТО, Армия ЕС и т.п.) диктата. Неравномерность
капиталистического развития и конкуренция, присущие
капиталистической
системе, ведут как к существенным изменениям соотношения
сил в этих
центрах, так и к параллельному формированию других
периферийных центров
(например, Европейский Союз, ALCA, ALBA, MERCOSUR, ASEAN,
Шанхайская
организация сотрудничества и т.п.). Эти центры выражают
единство власти
капитала против его противника – рабочего класса. Помимо
сплочения
буржуазии на национальном уровне, они обеспечивают
преодоление зависимости
от идейно-политических оттенков правительств каждого
капиталистического
государства. Характерным отражением этой действительности
является состав
известного «Клуба Билдерберг». Там «за закрытыми дверями»
заседают
промышленники, судовладельцы, банкиры, дипломаты,
военные, экономисты,
политики, журналисты и интеллектуалы всех буржуазных
течений со всего
мира.Параллельно, как буржуазные политические течения,
так и физические
лица, представляющие капитал организованы в международные
и периферийные
объединения. Какой класс не выражен на международном
уровне, чтобы
противостоять власти буржуазии, организованной на
национальном и
международном уровне? Рабочий класс. Существует очевидная
необходимость
добиться международной организации идейного и
политического авангарда
рабочего класса. Вопрос состоит в изучении причин и
проблем, связанных с
её достижением. По мнению КПГ, этот вопрос не является в
первую очередь
организационным. Он является идеологическим и
теоретическим. Это также
видно по раздробленности рабочего класса на национальном
уровне.
Нарушено идейное единство, его и следует восстановить для
реорганизации
международного коммунистического движения.
Коммунистические партии - вне
зависимости от их названия - имеющие достаточный рабочий
состав в базе и
руководящих органах, состав, обеспечивающий соблюдение
воли рабочего
авангарда, должны организовано столкнутся с
капиталистической
эксплуатацией, а не примирятся с ней. Глубокий идейный,
политический и
организационный кризис международного коммунистического
движения,
проявившийся в последние 25 лет, уходит корнями глубоко в
прошлое. На
десятилетия. По оценке КПГ постепенное усиление и
распространение
ревизионизма нарушило идеологическое единство. Конечно,
возникший на
уровне сознания ревизионизм был отражением свершившихся
общественных и
экономических событий: части рабочего класса в самых развитых
капиталистических странах получали более высокие зарплаты
и имели лучшие
условия жизни. Это было следствием сверхприбыли,
получаемой капиталом в их
стране, в результате, например, монополии на внешнюю
торговлю (Англия до
середины 19-го века), а также возможности эксплуатировать
сырьё и дешевую
рабочую силу в более отсталых обществах. Дети данного
многочисленного
рабочего класса и особенно «рабочей аристократии» в
профсоюзном и
политическом движении были подвержены влиянию буржуазной
идеологии в
рамках системы образования. Они вошли в состав обширного
государственного
аппарата: буржуазных государственных «услуг» в сфере
образования,
здравоохранения и соцобеспечения, в состав чисто
административных структур
(налоговые инспекции, администрации регионов, местные
органы буржуазного
государства, организации по управлению государственным
движимым и
недвижимым имуществом и т.д.), а также в состав
государственных и частных
предприятий (банки, предприятия общественного назначения,
энергетики,
водоснабжения, телекоммуникации, промышленные,
туристические и другие
единицы). Подкуп части рабочего класса, особенно в
динамично развивающихся
отраслях капиталистической промышленности, состоялся в
сочетании с
обширным подкупом учённых, происходящих из рабочего
класса. То есть,
расширение социальной базы оппортунизма и усиление
ревизионизма
–взаимосвязанные явления. Возможность подкупа широких
частей рабочего
класса буржуазной политикой служила политической цели:
разложению рабочего
движения, его отвлечению от стратегической цели – от
совершения
социалистической революции в Европе и в развитом
капиталистическом мире в
целом. Это обрело особенное значение к концу Второй
мировой войны в
условиях изменения международного соотношения сил в
пользу
социалистических. Ревизионизм и оппортунизм в компартиях
сильных
капиталистических государств оказал давление на
компартии, находящиеся у
власти. Это происходило в чрезвычайно сложных условиях:
а) в международном
положении (например, первенство США в создании атомной
бомбы, «холодная
война» против СССР, развернутая сразу после Второй
мировой войны). Убытки
капитализма не были оценены объективно. Также не была
учтена способность
капитализма к восстановлению своих позиции. б) имелись
недостатки в
формировании стратегии международного коммунистического
движения против
международной империалистической системы. Во многих
случаях, имеющих
первостепенное значение, фронты борьбы против иностранной
оккупации и
гитлеровской оси были отделены от борьбы за рабочую
власть. в) СССР
сталкивался с беспрецедентными теоретическими и
практическими задачами
(например, с необходимостью ограничения и ликвидации
товарных отношений; с
необходимостью преодоления противоречия между умственным
и физическим
трудом; с необходимостью роста организованности труда в
социалистической
промышленности, широкого участия рабочих в организации и
управлении
производством и услугами; с задачей рабочего контроля над
управлением и
верховными органами власти). Классовая борьба для
достижения
социалистического развития переходила на новый этап.
Ревизионизм и
оппортунизм бесповоротно разложили компартии власти,
которые в итоге
возглавили контрреволюционные перевороты и продолжающуюся
насильственную
или контролируемую капиталистическую реставрацию. Другое
ревизионистское и
оппортунистическое течение, известное под названием
«еврокоммунизм»,
способствовало и продолжает способствовать разложению
рабочего движения в
развитых капиталистических обществах посредством
продолжения использования
коммунистической символики и создания оппортунистической
европейской
организации – Партии Европейских Левых (ПЕЛ). ПЕЛ
способствует росту
существующих недостатков и трудностей компартий,
исходящих, например, из
сравнительно отсталого капиталистического развития в
странах Латинской
Америки и Азии. ПЕЛ продвигает создание союза с якобы
союзными буржуазными
политическими силами, входящими в состав
империалистических центров, таких
как ЕС, против американского империализма. В нынешних
условиях компартии в
странах, где буржуазия стремится повысить свою роль на
континентальном или
мировом уровне сталкиваются со следующей задачей: им необходимо
разработать свою стратегию, осознавая и преодолевая
стратегические
проблемы международного коммунистического движения, в
рамках которого они
развиваются. Перед всеми компартиями, которые открыто
привержены
коммунистической идеологии, марксизму-ленинизму и
признают историческую
роль рабочего класса в борьбе за общественный прогресс, а
также
необходимость социализма, политической революции и
установления
революционной рабочей власти (диктатуры пролетариата)
стоят следующие
первостепенные задачи:1. Глубоко изучить и распространить
коммунистическую
идеологию. Издать труды её родоначальников на всех
языках. Создать
партийные школы для обеспечения организованного
марксистского образования,
прежде всего партийных деятелей, а затем членов. Провести
аналогичную
работу с деятелями комсомолов. 2. Сформировать партийную
интеллигенцию, то
есть научные партийные кадры, имеющие марксистское
образование. Обеспечить
образование партийных деятелей, работающих в рабочем
движении и склонных к
умственному труду. Коммунистическая интеллигенция
помогает компартиям
научно, а не только эмпирически, изучать
общественно-экономическое и
политическое положение в стране, положение страны в
международной
империалистической системе, а также её международные
отношения. Научность
этих исследований обеспечивается приверженностью
коммунистической
идеологии. Поэтому, научность не противоречит
классовости. Для того, чтобы
компартии не стали пленниками буржуазной интеллигенции
они должны на
практике преодолеть недооценку идеологической и
теоретической работы.
Следует преодолеть уклон к практической деятельности и
тенденцию
распределять ответственность за теоретическую работу вне
рамок руководящих
органов. В рамках Центрального Комитета (ЦК) необходимо
сделать
распределение. Результаты теоретической работы должны
обсуждаться и быть
принятыми ЦК. Следует стремиться к распространению
обсуждения и к
возложению ответственности на все органы вплоть до
первичных организаций
партии (ППО). То же должно иметь место и в Союзе
Коммунистической
Молодёжи. Творческое усвоение революционной,
коммунистической теории
предполагает как усвоение так и её развитие, поскольку
общественное
движение и классовая борьба тоже развиваются.
Действительно то, то
революционная теория, основанная Марксом и Энгельсом и
развитая Лениным (в
основном относительно теории о партии, революции, рабочем
государстве)
намного опережала своё время. Поэтому она дала большой
толчок
революционной практике. В равной степени действительно и
то, что по
объективным причинам она не обобщает события и явления,
которые не были
завершены один или полтора века назад. Сегодня, подобные
явления могут
быть ошибочно истолкованы и привести компартию к союзу с
частями
буржуазии. То есть, задача развития революционной теории
взаимосвязана с
задачей разработки революционной стратегии.Сегодня у
компартий есть
теоретическая основа для того, чтобы выдвинуть позицию по
отношению к
различным явлениям – экономическим, военным и
политическим союзам
капиталистических государств (например, ЕС, НАТО, МВФ и
т.п.), а также к
таким явлениям как рабочая аристократия. Имеется
теоретическая основа,
чтобы ответить на буржуазные теоретические концепции: о
«конце рабочего
класса»; о «конце классовой борьбы»; о «преодолении как
капитализма, так и
социализма» в силу того, что «новое общество является
постиндустриальным»;
а также на идеологические выдумки о том, что причиной
экономического
кризиса является «капитализм-казино», отклонение от
промышленного
капитализма и тому подобное. Несмотря на это,
недостаточное усвоение
теоретической основы позволяет старым ревизионистским
позициям проникнуть
в качестве «новых». В результате, возникают ошибочные
идеологические
представления и проблемы в стратегии компартий.
Современный оппортунизм
мобилизует силы в борьбе против «сверхприбыли», которую
он считает
отклонением от промышленной прибыли и от «здорового»
капиталистического
развития. Достаточно обратится к трудам Энгельса об
экономических кризисах
в Англии в первой половине 19-го века, чтобы увидеть
насколько старые
представления и явления, фигурирующие сегодня в качестве
«современной
левой мысли, отражающей новую социальную
действительность». На этой основе
в качестве якобы «современной стратегии» преподносится
представление о
том, что роль «компартий и руководящих левых сил –
сплачивать разрозненные
силы для борьбы за левое управление». Эта проблематичная
стратегическая
линия была испытана и дала отрицательные результаты как
на протяжении
всего 20-го века, так и за последние 20 лет. В её основе
лежит ошибочное
представление о союзах. Согласно ей приоритет имеют союзы
сверху, с
политическими силами, представляющими оппортунизм в
рамках революционного
рабочего движения. Поэтому в качестве стратегической цели
они ставят
изменение баланса сил в рамках буржуазного парламента,
для избрания
правительства не способного и не стремящегося столкнутся
с господством
капитализма. Политика союзов компартии, то есть рабочего
класса и
подавляемых общественных слоев, не должна стремится к
утопической
политической реформе, ведущей от монополистического к
домонополистическому
капитализму. Союз должен мобилизовать средние слои народа
на борьбу с
монополиями и их империалистическими союзами. Политика
союзов должна
способствовать созреванию субъективного фактора для
борьбы за социализм,
даже если она не ставит перед союзными общественными
силами условие
осознания и полного принятия социализма. Нет места
представлениям о
промежуточной власти, даже когда цель власти (например
«народная власть» и
соответствующие ей экономические отношения – «народная
экономика»)
описывается в общих чертах, как это происходит в рамках
Антимонополистического Антиимпериалистического Фронта
Борьбы КПГ.
Компартиям, действующим в капиталистических обществах,
необходимо прийти к
общей стратегии вне зависимости от их места в
международной
капиталистической системе. Эту большую истину
сформулировал в 1887 г. Ф.
Энгельс в предисловии к американскому изданию «Положения
рабочего класса в
Англии»: «Окончательная программа американского рабочего
класса должна
быть и будет в основном та же, что и программа, принятая
теперь всем
борющимся рабочим классом Европы, та же, что и программа
немецко-американской Социалистической рабочей партии»2.
Он высказал это
положение рассуждая об исторических различиях
капиталистического развития
в США, Германии, Англии и Франции. Конечно, существуют
явления,
историческое исследование которых не привело к
теоретическим обобщениям,
позволяющим создать единую стратегию против международной
империалистической системы. Это затрудняет стратегические
разработки
компартии. Подобным вопросом является отношение компартий
к национальным
движениям, которые ещё не поглощены господствующей
буржуазией единого
государства, иными словами позиция компартий в отношении
движений за
национальную автономию. Схожий вопрос, касающийся
греко-киприотского
населения, занимал КПГ на протяжении многих лет. Он также
занимает
братскую компартию Турции в отношении курдского
населения. С точки зрения
КПГ подобные теоретические и стратегические поиски служат
созданию
международной, революционной, коммунистической стратегии
и необходимости
создания нового коммунистического Интернационала.
Вкратце: Главным образом
на протяжении 18-го и 19-го века образовались
капиталистические
государства. Так, не только сформировался естественный
носитель
капиталистических отношений – буржуазия (Франции,
Германии, Греции и
т.д.), но и соответствующий рабочий класс. В зависимости
от
докапиталистического наследия и исторических
особенностей, проявившихся в
ходе буржуазных революций и создания капиталистических
государств,
государства способствовали более или менее «гладкому»
поглощению
национальностей и созданию более или менее монолитного
национального
сознания. Там где произошла задержка капиталистической
организации
общества и соответствующее ей создание капиталистических
государств, там,
где длительное время продолжили существовать империи с
феодальной властью,
такие как Османская империя, переход к капиталистической
структуре
общества не привел к разрешению национальных противоречий
в единых
интересах капитала. На этой основе развились сепаратистские
движения,
поддержанные некоторыми капиталистическими государствами.
Другие
капиталистические государства боролись с ними в
зависимости от того, как
формировались их противоречия и союзы в рамках
закономерной конкуренции за
передел рынков. В реакционную эпоху капитализма, где
стратегическое
отделение рабочего класса от соответствующей буржуазии
стало отчётливым,
мы считаем, что компартии должны формировать свои позиции
на основе
классового критерия, вне зависимости от национального
происхождения,
языкового или другого культурного наследия; на основе
единства рабочего
класса против буржуазии, вне зависимости от наличия
национальной
раздробленности последней. Мы считаем актуальной и
действительной следующую
позицию Ф. Энгельса: У коммунистов «нет никаких
интересов, отдельных от
интересов всего пролетариата в целом. Они не выставляют
никаких особых
принципов, под которые они хотели бы подогнать
пролетарское
движение. Коммунисты отличаются от остальных пролетарских
партий лишь тем,
что, с одной стороны, в борьбе пролетариев различных
наций они выделяют и
отстаивают общие, не зависящие от национальности интересы
всего
пролетариата; с другой стороны, тем, что на различных
ступенях развития,
через которые проходит борьба пролетариата с буржуазией,
они всегда
являются представителями интересов движения в целом.
Коммунисты,
следовательно, на практике являются самой решительной,
всегда побуждающей
к движению вперед частью рабочих партий всех стран, а в
теоретическом
отношении у них перед остальной массой пролетариата
преимущество в
понимании условий, хода и общих результатов пролетарского
движения. Коммунисты борются во имя ближайших целей и
интересов рабочего
класса, но в то же время в движении сегодняшнего дня они
отстаивают и
будущность движения»3.На этой основе КПГ выступает за
интересы как
греко-киприотского так и турко-киприотского рабочего
класса, отделив их от
греко-киприотской так и турко-киприотской буржуазии. С
тех же соображений
КПГ выступает за солидарность греческого и турецкого
рабочего класса (а
также курдского, армянского и рабочего класса любой
другой
национальности), безотносительно к тому какие различия
существуют между
соответствующими буржуазиями, которые либо установили
свою власть
(греческая, турецкая) либо нет (курдская). Следовательно,
определяющим
моментом является объединение различных частей рабочего
класса
(сформированных в рамках капиталистической
государственной структуры по
объективным причинам) для свержения капиталистического
государства, для
ликвидации как господствующей национальной буржуазии, так
и той, которая
терпит определенные ограничения. Формирование
национальных буржуазных
государств до начала 20-го века, примерно, было
прогрессом в истории
общественного развития. Сегодня же, в условиях господства
капитализма на
международном уровне, отделение национальностей и
создание новых
капиталистических государств ничем не помогут рабочему
движению. Они лишь
приведут к перераспределению соотношения сил между капиталистическими
державами. Следовательно, сегодня, больше чем во время
Ленина, в
многонациональной царской империи и в каждом буржуазном
государстве (с
более или менее однородным национальным составом),
патриотизм и
интернационализм носят классовый характер, буржуазный
либо рабочий. То
есть, он определяется двумя основными классами
капиталистического
общества. Это означает, что для средних слоев тоже не
может быть
патриотизма, отдельного от монополистического
космополитизма
(интернационализма). Средние слои вынуждены либо встать
на сторону
патриотизма капитала, которому свойственно противоречие
между защитой
национальной государственной структуры и космополитизмом,
либо на сторону
рабочего патриотизма, которому свойственна, не вызывая
противоречий,
интернациональная рабочая солидарность (пролетарский
интернационализм).
Объективная руководящая роль рабочего класса в борьбе за
ликвидацию
капиталистической эксплуатации, следовательно, и за
ликвидацию
национальных противоречий, осуществляется, на деле, по
мере того как
революционное рабочее движение в лице компартии
сознательно ведёт народные
средние слои к совместной борьбе с рабочим классом против
капиталистической власти. А также, по мере того как он
обеспечивает
совместную борьбу с рабочим классом соседних государств,
на уровне
континента и на международном уровне. На этой основе
каждая компартия
ведёт революционную борьбу в своей стране и, параллельно,
выступает с
инициативами по достижению идеологического и политического
единства, а
также участвует в подобных инициативах других компартий.
Эта деятельность
включает проверенные в прошлом формы. Такие как
совместные заявления –
позиции по общим проблемам международного рабочего
класса; а также
практическую солидарность с рабочим классом,
сталкивающимся в своей стране
с обостренными проблемами; совместные просветительские
акции и
мобилизации; совместные инициативы по распространению
коммунистической
идеологии; развитие революционной теории при помощи
создания партийных
школ, семинаров, изданий и т.п. Речь идёт об инициативах
способствующих
усилению организационного единства. Организационная
структура
международной коммунистической организации не может быть
продуктом
вымысла. Она неосуществима в условиях, когда ещё не
созрело идейное и
политическое единство компартий различных стран. Иногда,
условия не
являются зрелыми даже в рамках одной страны, где
существуют более одной
компартии. Подобное единство предполагает единое
бескомпромиссное
отношение к оппортунизму, как к врагу в рядах движения, а
не его принятие
в качестве политической структуры и сотрудничество с ней
на основе
«программы минимум».Глубокое изучение бывших
интернационалов и особенно
Третьего интернационала, разумеется, приведёт к необходимым
для
идеологической и стратегической реорганизации и оживления
международного
коммунистического движения выводам. Безусловно, новая
организационная форма
должна будет отражать это созревание. С этой точки зрения
она будет
отличаться от организационной формы Третьего
интернационала, основанной на
имеющей мировое значение революционной победе ВКП(б) в
России, а также на
непосредственном влиянии, которое она оказала на
революционные силы
старых, подчиненных системе социал-демократических
партий. Эти силы не
смогли полностью размежеваться от «социал-демократии»,
более того они не
смогли успешно размежеваться в рамках рабочего
профсоюзного движения,
чтобы выиграть на свою сторону наиболее боевые части
рабочего класса.
Этими и другими сторонами, требующими исторического
исследования,
необходимо заняться отдельно. _
---------------
1. Статья Элени Беллу, члена Политбюро ЦК КПГ, написана
по просьбе
Коммунистической партии Турции для мероприятия
Марксистско-Ленинского
Исследовательского Центра Турции. Статья опубликована в
теоретическом
журнале ЦК Компартии Греции, («Коммунистики Эпитеориси»,
6ой номер за 2010
год).
2. Маркс, К., Энгельс, Ф. ПСС. Изд 2-ое. т. 21, с. 351.
3. Маркс, К., Энгельс, Ф. ПСС. Изд 2-ое. т. 21, с. 353.
Коммунистическая Партия Греции – Центральный Комитет
145
leof.Irakliou, Gr- 14231 Athenes tel:(+30) 210 2592111 - fax: (+30) 210
2592298
e-mail:
cpg@int.kke.gr
